Образ дороги, уходящей за горизонт, как нельзя лучше соответствует человеческой жизни. Какой она будет - широкой и прямой или извилистой и в ухабах – от нас напрямую не зависит, но в наших силах пройти любую из них ярко и достойно. В разговоре Ольга упомянула, что по гороскопу она «огненная лошадь». Можно верить, можно относиться с иронией к древним предсказателям, но свою дорогу композитор, поэт, певица Ольга Панюшкина преодолевает именно так: порывисто, огненно, с огромным трудолюбием и упорством. Да и чего можно ждать от выпускницы дирижёрско-хорового факультета Российской Академии Музыки имени Гнесиных и Тамканского университета на Тайване (китайский язык), работающей в крупной компании с хорошей, даже по европейским меркам, зарплатой, но вернувшейся на сцену к своей музыке, к своим стихам, к своей песне?

-Ольга, как складывался Ваш путь в «артистки»?

- Сколько я себя помню, где-то с пятилетнего возраста, прибегая домой, я кричала с порога: «Мама, я песню написала»! Но так как в семье профессиональных музыкантов нет, никто серьёзно к этому не относился. Есть среди семейных преданий история про бабушку, которую чуть не взяли в хор имени Пятницкого, но мне приходилось всегда доказывать, что я имею право быть певицей. А в музыкальную школу меня отдали за компанию со старшей сестрой, потому что пианино всё равно куплено. Первая осознанная песня, дожившая до сегодняшних дней, появилась уже после музыкального училища, на I курсе Гнесинки. Я до сих пор исполняю её в концертах. Тогда я писала «белый блюз», но все мои творческие опыты шли вразрез с тем, что происходило в музыке в то время. Эстетам нравилось: я пела в рок-кабаре «Кардиограмма» у Алексея Дидурова. Это легендарное место, у истоков которого были Виктор Цой, Майк Науменко, Юрий Шевчук, Александр Башлачёв, Булат Окуджава. Но широкой публике представить мои песни в то время не удалось – ни Москонцерт, ни Росконцерт меня не принимали, мол, вибрато странное, голос «не советский», а теперь это называют индивидуальностью и изюминкой.